Сегодня по каналам Амстердама пройдет гей-парад (англ. gay pride parade — «парад гей-гордости»), завершающий неделю мероприятий ЛГБТК, посвященных сексуальному разнообразию.
Лозунги «Мой пол – моя гордость» и «Свобода быть самим собой» заполонили всю центральную часть города. Государственные учреждения и известные предприятия добавляют радужный логотип на продукцию и декор, проецируя ощущение нормальности на то, что до недавнего времени считалось «ненормальным» – тем, что в статистических терминах ассоциировалось с небольшим меньшинством.
Конечно, мы живем в 2022 году, когда в самом разгаре третья волна сексуальной революции, которая, как считается, началась столетие назад с предоставлением женщинам избирательного права. Вторая волна пришла в 1960-х с таблетками и широким принятием внебрачных сексуальных связей. Начало третьей волны ознаменовалось наступлением нового тысячелетия и принятием однополых браков, а также различных реакций на гендерную дисфорию (чувство, что родился в теле не того пола).
Не смотря на то что большие слои населения Европы не сразу и не легко изменили свое мышление (а это многие мигранты, мусульмане, консервативные христиане и большинство жителей Центральной и Восточной Европы, чьи страны никогда не переживали сексуальную революцию), расхождение с новой политкорректной ортодоксией в значительной степени замалчивается на общественной арене. Эти европейцы чувствуют, что их свобода выражения мнений скована такими ярлыками, как «дискриминация», «нетерпимость», «сексизм», «фанатизм» и «гомофобия».
Неоплаченные счета
В основном эти молчаливые европейцы, сталкиваясь с сильными предубеждениями, держат свое мнение при себе. Те христиане, которые все же пытаются выразить мнение меньшинства по поводу нормализации абортов, порнографии, прелюбодеяний, однополых браков и трансгендерности, рискуют укрепить представление, что христиане всегда «против» и никогда «за».
В то время как консервативные христиане рассматривают эти вопросы через призму морали, как она понимается в Библии, прогрессивные христиане используют призму справедливости. Они рассматривают сексуальную революцию как новый этап борьбы за гражданские права, борьбу за справедливость, человеческое достоинство и равенство. Какое право имеет правительство указывать, кого вы можете любить и на ком жениться? Почему лечение гендерной дисфории не должно быть доступно для желающих?
Церкви и деноминации разделились в этих вопросах на полярные лагеря предубеждений. Например, на Ламбетской конференции, состоявшейся на этой неделе в Кентербери, архиепископ Уэлби признал, что в глобальной англиканской общине произошел глубокий раскол после того, как Глобальное Южное Братство Англиканских Церквей объявило о резолюции, подтверждающей запрет однополых браков.
Многие считают, что парады гей-гордости демонстрируют слишком много тела. Однако, возможно, наша проблема в церкви заключается в том, что телу уделяется слишком мало внимания. Может ли гей-гордость представлять неоплаченные счета церкви так же, как движение Нью Эйдж можно рассматривать как упрек за отсутствие духовности в церкви?
За гендерной идеологией, в которой чувства превалируют над физическими фактами, мы видим гностицизм, разделяющий тело и душу. Но не виновны ли и мы в наших христианских кругах в принятии гностицизма, дуализма «разум-тело», который принижает тело как злое и постыдное в пользу духовного, и который привел к небиблейскому ханжеству и его оборотной стороне – порнографии?
Лучшая история
Откровенно говоря, у нас недостаточное богословие тела. Мы испытываем трудности, когда пытаемся рассказать миру лучшую историю и забываем при этом историю сотворения, в которой Бог подтвердил совершенство кульминации Своего творения – человеческого тела. Те первые человеческие тела, да и наши тоже, были созданы для того, чтобы рассказать историю о цели, смысле и достоинстве жизни.
Конечно, существует альтернативный нарратив: что не было ни замысла, ни создателя, ни предназначения, ни конечной цели. Все является продуктом случайности. «Судьба, а не Бог, дала нам эту плоть», – так писала одна из ведущих феминисток. – «Мы имеем абсолютное право на наши тела и можем поступать с ними так, как считаем нужным». Что вполне логично, если мы, люди, не более чем «ил плюс время».
Однако, как утверждал К.С. Льюис, эти разные взгляды на вселенную не могут быть одновременно правильными. Тот, кто ошибается, будет действовать так, что просто не будет соответствовать реальной вселенной. Какое мировоззрение будет жизнеспособным? приведет к процветанию жизни? поддержит здоровые сообщества, в которых детей можно воспитывать в любви, самоуважении и достоинстве?
Нам нужно научиться рассказывать более вдохновляющую и более привлекательную жизнеутверждающую историю, соответствующую реальной вселенной.
Среди тех, кто работал над восстановлением теологии гендера, сексуальности и человеческого тела, самым значительным и новаторским является – сюрприз! – Папа Иоанн Павел II (Theology of the body («Теология тела»)). Джордж Вейгель, его биограф, называет эту работу «богословской бомбой замедленного действия, которая должна взорваться с драматическими последствиями где-то в третьем тысячелетии Церкви». Среди протестантов, опирающихся на его работу, можно назвать Нэнси Пирси (Love thy body («Возлюби тело свое»)) и Тимоти Теннент (For the body («Ради тела»)).
Нам есть над чем работать!
До следующей недели,
