В нескольких минутах ходьбы от моего дома, что напротив центрального вокзала Амстердама, есть много мест, связанных с работорговлей, которая осуществлялась между Западной Африкой и Вест-Индией, Бразилией и Суринамом. Сам Амстердам был совладельцем Суринама, и в его мэрии проходили собрания Общества Суринама, решающие судьбу многих тысяч рабов.
Процветающая некогда при попустительстве церквей и политических институтов, сегодня работорговля вызывает у либеральных голландцев чувство стыда. Недавно музей Rijksmuseum объявил, что термин «золотой век» больше не будет использоваться по отношению к семнадцатому столетию, поскольку в богатстве, полученном в результате принудительного труда, не было ничего «золотого». С 1863 года в Нидерландах и их колониях рабство вне закона и предано осуждению на международном уровне.
И все же сегодня рабство существует, работорговля продолжается прямо у нас под носом, в самом сердце Амстердама. История повторяется в городах Европы и мира. Будучи осужденной международным правом, декларациями ООН и ЕС, работорговля процветает на мировом уровне, и ее жертвами становятся 25 миллионами женщин, детей и мужчин — больше, чем когда-либо в истории, — на которых глобальные сообщества торговцев людьми и сутенёров ежегодно зарабатывают 150 миллиардов евро (!!) Большая часть торговли связана с сексуальной эксплуатацией женщин и девушек, а в принудительном труде в других сферах задействовано много детей.
Эта работорговля защищена невежеством и равнодушием таких людей, как вы и я, отсутствием политической воли и ложно «либеральным» отношением к другим людям. Аргумент древний. В 17 веке один философ из Амстердама утверждал, что проституция необходима для защиты городских женщин от семи тысяч моряков, сходящих на берег с 1500 парусных судов, пришвартовавшихся в городской гавани.
Как это ни парадоксально, традиция «красных фонарей» была инициирована членами амстердамской церкви Oude Kerk, которая находится в центре знаменитого района Россе-Буурт. Чтобы защитить своих женщин от приставаний, они настаивали на том, чтобы бордели обозначались красным светом над дверью, и теперь это практикуется во всём мире.
Курсы?
Должны ли мы гордиться нашими «либеральными» городами и странами, где «самая древняя профессия» легализована и может практиковаться открыто? Я и Ромке посетили предвыборное собрание в городском совете Амстердама, на котором женщина-кандидат от либеральной партии утверждала, что проституция — это такая же профессия, как и любая другая. «Итак, — заметил христианский кандидат-христианин, — будем ли мы в таком случае начинать курсы проституции в старших классах школы?»
На прошлой неделе в Брюсселе, после ежегодного Молитвенного завтрака в Европарламенте, я присутствовал на панельной дискуссии о современном рабстве, на которой Амстердаму уделили особое внимание. Наряду с несколькими экспертами, в том числе американским послом по вопросам борьбы с торговлей людьми Джоном Ричмондом, англичанка Джейн Лейсондер рассказала свою историю о том, как она подвергалась избиениям и насилию со стороны отчима, а также о том, как ее заставили заниматься проституцией и за пределами ее страны.
«Как можно узаконить ежедневное изнасилование женщин, — спросила Джейн, — которые против своей воли вынуждены заниматься сексом с более чем двадцатью мужчинами в день, обезболивая себя наркотиками, глубоко ненавидя мужчин, но зачастую не отваживаясь уйти с работы? Какой либерализм отстаивает свободу мужчин эксплуатировать беззащитных женщин? Что не так с обществом, которое потворствовало, считая это проявлением «широких взглядов», ежедневным процессиям туристов и даже школьников перед окнами, где едва одетые женщины выставляли себя напоказ, пытаясь заработать дневную норму, которую требовали их сутенеры? Став законным, станет ли это правильным? Почему общество не настолько стыдится сегодняшней торговли человеческим телом, как темного прошлого?»
Угрозы
Она рассказала о том, как посещала женщин за окнами в Амстердаме и видела, как группы школьников во главе со своими учителями говорили о «нашей открытой и просвещенной культуре». В своей книге «Red Alert» Джейн рассказывает о своем собственном пути, который пролег по Нидерландам, Англии и Израилю, а также публикует интервью (взятые в строгой секретности) с дюжиной других женщин, вынужденных работать на улицах и за окнами.
Несмотря на угрозы сутенеров лишить ее жизни, Джейн настойчиво утверждает, что эти истории нужно рассказать, чтобы изменить общественный менталитет. «Из-за этого во мне закипает кровь!» — сказала она брюссельской аудитории, которая аплодировала ей стоя.
Перед назначением на политический пост посол Ричмонд три года жил в Индии, где, работая с Международной миссией правосудия (IJM), боролся с торговлей людьми в некоммерческом секторе.
По словам Ричмонда, рабство не стало неправильным в 1948 году, когда была принята Всеобщая декларация прав человека. Оно было неправильным всегда. Посол сказал, что в течение примерно 4000 лет в каждой стране мира существовала некая форма легализованного рабства. И только за последние 220 лет – очень небольшой промежуток времени – страны начали одна за другой признавать ужасы рабства и принимать законы, призванные ограничить работорговлю и освободить пострадавших от нее.
Эти перемены, добавил он, начались с небольшой группы преданных верующих. Это может случиться снова.
До следующей недели,
