В соответствии с директивой Организации Объединенных Наций против «унижающей достоинство и дискриминационной» практики во многих странах по всему миру лихорадочно принимаются запреты на конверсионную терапию.
Канада, Франция, Германия и двадцать восемь штатов США ввели запреты, а Великобритания и Нидерланды выступают против такой терапии. По данным ООН, это «причиняет сильную боль и страдания» и приводит к «длительному психологическому и физическому ущербу». В Голландии правонарушителям, предлагающим «конверсионную терапию», грозит штраф в размере до 22 500 евро и тюремное заключение сроком на один или два года в случае повторного нарушения.
Так что же такое «конверсионная терапия» и что в ней такого ужасного? Вот что говорит нам Википедия: «Это псевдонаучная практика попыток изменить сексуальную ориентацию человека с гомосексуальной или бисексуальной на гетеросексуальную или его гендерную идентичность с трансгендерной на цисгендерную с помощью психологических, физических или духовных вмешательств». Достоверных доказательств того, что сексуальную ориентацию или гендерную идентичность можно изменить, не существует, а медицинские учреждения предупреждают, что методы конверсионной терапии неэффективны и потенциально вредны.
Ходят страшные истории о лечении электрическим током, химической кастрации и экзорцизме, проводимом религиозными фанатиками, прижимающими жертв к полу огромными Библиями. Раньше «конверсионная терапия» проводилась медицинским персоналом и включала использование лекарств и даже операции на головном мозге. Однако в большинстве стран, принявших запреты, такие жестокие процедуры были прекращены задолго до начала прошлого тысячелетия.
За сегодняшней религиозно ревностной кампанией по запрету любой формы усилий по изменению сексуальной ориентации (Sexual Orientation Change Efforts – SOCE), включая консультации родителей, пасторов, учителей или консультантов, стоит недоказанное, но широко принятое и часто цитируемое предположение, что «люди не могут изменить свою ориентацию, поскольку они рождаются такими». Существуют ли надежные доказательства того, что сексуальную ориентацию или гендерную идентичность невозможно изменить?
Доказательства?
Однако сомнения по поводу новых (предлагаемых) законов, которые распространяются на разговорную терапию, высказываются как в кругах ЛГБ, так и в таком уважаемом издании, как The Economist. «Предложенный законопроект о конверсионной терапии может принести больше вреда, чем пользы», – говорит главный редактор журнала. – «Правительство (Великобритании) должно пересмотреть свои планы, потому что предлагаемый закон является запутанным». Правительство хочет, чтобы «конверсионная терапия» включала в себя разговорные методы лечения, которые исследуют причины, по которым чья-то гендерная идентичность не соответствует его/ее биологическому полу».
Запрет разговорной терапии вынудит правительство «плыть против течения», заявил он; многое из того, что стало называться гендерной медициной, «проводилось безрассудно, без особой заботы о долгосрочном благополучии пациентов». Однако даже внутри этой области распространяются сомнения, говорится дальше в статье. Больницы в Финляндии и Швеции отказались от назначения лекарств (для смены пола) детям до 18 лет в пользу разговорной терапии.
Поскольку британское правительство не дало определения ни «конверсионной терапии», ни «трансгендерности», трудно понять, что включает в себя «конверсионная терапия трансгендера», сообщает веб-сайт The Lesbian and Gay News, который цитирует слова Комиссии по равенству и правам человека о том, что «нельзя принимать законы без определений и доказательств».
«И где доказательства того, что «разговорная конверсионная терапия» вредна и оправдывает столь радикальное законодательство?» — спрашивает Майкл Кук в Mercatornet. Кук указывает на опубликованную в прошлом месяце в Frontiers in Psychology, ведущем рецензируемом журнале, статью о пятилетнем исследовании, в котором анализировались данные, собранные аналитическим центром ЛГБТ в Калифорнии. Это исследование было первым долгосрочным изучением здоровья и благополучия трех поколений американских лесбиянок, геев и бисексуалов. Его автор, социолог Пол Саллинз, пришел к выводу, что «даже для тех, кому SOCE не дало никакого эффекта, не существует заметного психосоциального риска».
Проблемность
Сравнивая людей, прошедших «конверсионную терапию», с ЛГБ, не прошедшими SOCE, Саллинз обнаружил, что «вероятность того, что те, кто прошел SOCE, будут испытывать психологический стресс или ухудшение психического здоровья, злоупотреблять психоактивными веществами или алкоголем, намеренно причинять себе вред или думать о самоубийстве, планировать, намереваться или пытаться совершить самоубийство, не выше, чем у тех, кто не прошел SOCE».
Саллинз отметил, что в исследованиях, в которых сообщалось о вреде вследствие SOCE, в частности об усугублении суицидальности, не смогли провести различия между суицидальным поведением до и после SOCE. В конце концов, заметил он, тот, кто обратился за терапией, уже пребывал в проблемном состоянии.
Его собственное исследование, основанное на данных 1518 человек, которые идентифицировали себя как ЛГБ в опросе Gallup, проведенном среди 350 000 взрослых американцев, показало, что их суицидальное поведение вызывало намного больше обеспокоенности до SOCE (что, вероятно, и побудило их обратиться за терапией), но не после.
Люди, прошедшие SOCE, были менее склонны к самоубийству, заключил он. Терапия SOCE не способствовала повышению суицидальности; скорее наоборот: те, кто испытывал повышенную суицидальность, искали SOCE. Это, в свою очередь, значительно снижало суицидальность, особенно первые попытки самоубийства. Запрет конверсионной терапии лишит сексуальные меньшинства важного ресурса для снижения суицидальности, заключил Саллинз, и может привести к увеличению числа самоубийств, а не к уменьшению.
Не является ли этот запрет отказом в основных правах человека — свободе совести, свободе вероисповедания, свободе слова и свободе выбора лечения, — обрекая людей на образ жизни, от которого они, возможно, хотят отказаться?
Это трагично.
До следующей недели,
