Медленно и мучительно незаконченное дело наследия голландского рабовладения проникает в коллективное сознание населения Нидерландов.
Сегодня в амстердамском Оостерпарке потомки бывших «порабощенных» африканцев и азиатов с тревогой ждали выступления короля Виллема-Александра на фестивале «Keti Koti» («Разорванные цепи»), посвященном отмене рабства на Карибах и в Суринаме. Смеют ли они надеяться, что он последует примеру премьер-министра Марка Рютте, который в декабре прошлого года от имени правительства Нидерландов извинился за участие в рабовладении, «преступлении против человечности»?
Ожидания и эмоции обострились после того, как в прошлом месяце в ходе расследования Королевской комиссии стало известно, что в период с 1675 по 1770 год дом Оранских получил от рабства в голландских колониях прибыль, эквивалентную более 500 млн. евро в сегодняшних деньгах.
Фестивали с карибской музыкой и танцами, проходящие в эти выходные в различных городах Нидерландов, посвящены 150-летию отмены рабства в голландской Вест-Индии (1 июля 1873 года). Они также знаменуют начало Года памяти рабства, призванного побудить к размышлениям об этой истории и ее наследии в виде институционального расизма.
Официально рабство было отменено в 1863 году. Однако по какой-то извращенной логике «порабощенные» были вынуждены служить своим хозяевам еще десять лет в качестве компенсации за убытки рабовладельцев!
Для сравнения, работорговля в Британской империи была отменена в 1807 году. Однако большинство рабов в британских колониях были освобождены только в 1838 году – и только после того, как рабовладельцы, а не сами рабы (следуя той же искаженной логике) получили от правительства финансовую компенсацию.
Позорное наследие рабства является общим как для протестантских, так и для католических стран Европы, включая Данию, Швецию, Германию, Бельгию, Францию, Испанию и Португалию. Нидерланды были одной из последних западных стран, отменивших рабство, что было тихо, а в некоторых случаях и открыто одобрено большинством церквей того времени.
Упоминание о рабстве в британских евангельских кругах вызывает чувство гордости за то, что Уильям Уилберфорс – «один из нас» – наперекор всему боролся за отмену торговли человеческим товаром. Затем он до конца своей жизни боролся за то, чтобы покончить с самим институтом рабства. Всего за три дня до его смерти в 1833 году Палата общин проголосовала за освобождение всех рабов в Британской империи.
Однако у Нидерландов Уилберфорса не было. Голландские морские герои и лидеры гражданского общества были активно вовлечены как в торговлю, так и в размещение «порабощенных». [В современном разговорном языке в Голландии используется термин tot slaafgemaakte («порабощенные»), а не «рабы», чтобы подчеркнуть, что пребывание в рабстве не было неотъемлемым признаком идентичности человека].
Свобода и толерантность?
Отцы Амстердама и других голландских городов контролировали колониальные компании, VOC (Ост-Индская компания) и WIC (Вест-Индская компания). Эти компании открыли или завоевали территории в Азии, Африке, Южной Америке и Карибском бассейне, чтобы создать плантации рабов для производства кофе, хлопка, табака, сахара, специй, чая, индиго и других товаров, поставляемых в Голландию во время так называемого «золотого века», начавшегося в XVII столетии.
С 1578 года (когда город стал протестантским) по 1665 год население Амстердама возросло в численности (с 30 000 до 160 000 человек), в благосостоянии и в размерах. Город расширился полукруглыми концентрическими каналами, вдоль которых выстроились роскошные особняки элиты, объявленные в 2010 году объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Хотя репутация Амстердама как города свободы и терпимости привлекала философов и беженцев, этого не почувствовали примерно 135 000 африканцев, которых амстердамские торговцы переправили на построенных в Амстердаме кораблях на плантации рабов в Суринам и Вест-Индию, и столько же выходцев из Восточной Азии, порабощенных амстердамцами.
Только в последние два десятилетия среди голландцев возрастает осознание масштабов участия страны в чудовищном преступлении против человечества. Первый в стране памятник, свидетельствующий о признании темного прошлого, был открыт только в 2002 году в Оостерпарке, где сегодня выступал король.
Два года назад я написал «Еженедельное слово» об извинениях мэра Амстердама Фемке Халсема, которые были принесены вслед за более ранними извинениями Лондона и Ливерпуля, а затем Роттердама, Утрехта и Гааги. После долгих проволочек премьер-министр Нидерландов в декабре прошлого года наконец-то принес извинения от имени своего правительства как преемника голландских администраций, способствовавших развитию рабовладельческого бизнеса.
Черед короля
Сегодня настала очередь короля. Собравшиеся в Оостерпарке, многие из которых были одеты в красочные традиционные карибские и африканские одежды, замерли в молчаливом ожидании, когда король подошел к трибуне перед памятником «Keti Koti». Желая стать свидетелем этого исторического момента, я укрылся от дождя под деревьями и сквозь лес зонтиков наблюдал за происходящим на большом экране.
Упомянув об извинениях своего премьер-министра в декабре прошлого года, Виллем-Александр обратися к тысячам людей в парке и миллионам, смотревшим трансляцию в прямом эфире в Нидерландах, Суринаме и странах Карибского басейна. «Сегодня я стою перед вами как ваш король и как член правительства. Сегодня я сам приношу извинения». Вокруг меня раздались аплодисменты и одобрительные возгласы.
Король продолжил: «Но для меня есть еще одно личное обстоятльство. Работорговля и рабство признаны преступлением против человечества. Штатгальтеры и короли Оранско-Нассауской династии ничего не делали для борьбы с этим. Они действовали в рамках того, что тогда считалось юридически допустимым. Но система рабства продемонстрировала несправедливость этих законов.
Вторая мировая война научила нас тому, что нельзя прикрываться законами, когда люди низведены до уровня животных и отданы на милость власть имущих. В какой-то момент возрастает моральный долг действовать – тем более что здесь, в европейской Голландии, рабство было строго запрещено. То, что считалось нормальным в колониях и в заморской торговле и широко практиковалось и поощрялось, здесь не допускалось. Сегодня я прошу прощения за очевидное бездействие по отношению к этому преступлению против человечества».
Я покинул Оостерпарк, чувствуя, что пелена невежества и безразличия, которая слишком долго окутывала всех нас, в том числе и христиан, начинает рассеиваться.
До следующей недели,
